Свободолюбие и своенравность древних новгородцев описаны даже в учебниках. Бескомпромиссное отстаивание своих демократических взглядов в вопросах управления городом доходило до кулачных боёв на Великом Мосту с повержением противника в седой Волхов. До таких крайностей теперешняя политическая борьба, конечно, не доходит, но, в целом, традициям предков в отстаивании своих убеждений мы остаёмся верны. Что и продемонстрировали депутаты городской думы на двух своих внеочередных заседаниях.

Несмотря на принятое большинством решение об отставке мэра, политические противники остались при своих убеждениях и продолжают считать каждый лишь своё мнение правильным. Впрочем, это никоим образом не противоречит принципам демократии. Но даже ярые критики отставки в большинстве своём предпочитают указывать, что вовсе не пылают любовью к прежнему градоначальнику. Скорее, пытаются убедить самих себя, что незачем это было делать. Тем более что это действие означает одновременно и начало муниципальной реформы в областной столице, при которой ни глава города — председатель думы, ни глава администрации не будут избираться напрямую населением, а обретут свои мандаты голосованием выборщиков — депутатов Думы.

Многие склонны в этом видеть нарушение демократических принципов, попытку отстранить горожан от участия в выборе руководителя города и чуть ли не узурпацию власти то ли депутатами, то ли областными властями. Не буду ссылаться на нормы 131-го федерального закона, регулирующего местное самоуправление. По мнению некоторых, российские законы ужасно недемократичны, а кое-где так и вовсе тоталитарны. Не то, что импортные. Что ж, Европейская Хартия местного самоуправления, наверное, в этом случае подойдёт. Принята государствами — членами Совета Европы ещё в 1985 году, она стала обязательной для нашей страны с 1 сентября 1998 года. Её статья 3 говорит, что местное самоуправление — это право и реальная способность регламентировать значительную часть публичных дел и управлять ими, действуя в рамках закона, под свою ответственность и в интересах местного населения. А право это осуществляется советами или собраниями, состоящими из членов, избранных путём свободного, тайного, равного, прямого и всеобщего голосования. Советы или собрания могут иметь подотчётные им исполнительные органы. Нет в Хартии упоминания ни мэров, ни пэров, ни вообще каких-то единоначальных лиц. Собрания и советы, состоящие из депутатов, выбранных прямым голосованием — вот тот инструмент, через который свободные европейские граждане-избиратели осуществляют управление своими местными публичными делами. А иные, исполнительные, органы — при них. Понятно, что это не исключает возможностей проводить референдумы, сходы, да и вообще устанавливать другие формы прямого участия граждан в этих процессах. Прямые выборы мэра города, конечно, к таким формам относятся. Но всё же никак не являются основополагающим принципом европейской демократии в делах местного самоуправления. Так что нет никакой трагедии в изменении способа избрания будущего главы нашего города. Всё в рамках и международных норм, и федерального закона, этим нормам, кстати, целиком соответствующего. Как не будет никакой трагедии и в том, что если через какое-то время этот новый способ, что называется,"не покажется", мы вернёмся к прежнему способу определения городского головы — прямыми выборами. Здесь тот самый случай, когда практика — критерий истины. Главное, в этих громких спорах на тему прямых или опосредованных выборов"главного начальника" не упустить самого важного — фундаментального права самих людей участвовать в регламентации и управлении местными публичными делами. А вот здесь как раз имеются все признаки явного неблагополучия. Конечно, точную картину должны были бы дать социологи, но даже без тонких инструментов понятно, что горожане не очень-то доверяют обеим ветвям местной власти. Не буду ссылаться на субъективные ощущения, возникающие при изучении, например, интернет-комментариев пользователей местного сегмента всемирной паутины. Кроме откровенных и чистых, как слеза ребенка, высказываний обычных пользователей ныне полным-полно ангажированных и просто проплаченных"мейкеров" всего и вся, в том числе и якобы общественного мнения. Но низкая явка на местных выборах — вполне объективный показатель. К числу индикаторов относятся регулярно замеряемые показатели удовлетворённости людей в той или иной сфере приложения сил местных властей. Поток письменных и устных обращений граждан по вопросам местного значения на более высокие уровни — областной и федеральный также свидетельствуют с одной стороны о неспособности разрешить вопрос на месте, а с другой — о недоверии людей к самым близким к ним публичным институтам. Наконец, количество и тематика местных вопросов, попадающих в поле зрения правоохранительных органов. Слишком большое количество предписаний, представлений надзирающих органов, судебных решений, принятых в том числе по искам самих граждан к местным властям, говорят об отстранённости людей от вершения публичных вопросов. То есть местная власть в городе выстроилась по классическому, но абсолютно несовременному принципу, когда есть"народ", а есть"слуги народа". В этой нехитрой, выведенной в советское время схеме, из приятного — только сами слова, ласкающие слух. Но никаким самоуправлением и не пахнет. Соответственно и отношения строятся так: «мы» — то есть"народ", и «вы» — «власти», к которым относятся и чиновники, и депутаты представительного местного органа. И если по отношению к чиновникам такая схема имеет под собой основания, поскольку муниципальные служащие выполняют определенные заранее установленные и формализованные функции в границах"положено — не положено", то в отношениях с представительным органом, состоящим из депутатов — представителей тех самых людей, которые своими голосами их туда и направили, это явно выходит за рамки основных принципов, на которых должна строиться местная власть. К сожалению, такой тип отношений прочно прижился в нашем городе. Многих и устраивает. Исполнительную власть тем, что она фактически уходит из-под контроля населения. Проще отвечать по судебным решениям перед отдельными гражданами (не каждый ещё и до суда дойдёт), чем перед городским сообществом в целом. Ведь одному гражданину и надо как для одного, а для сообщества нужно исполнять функцию в полном объёме — то есть для всех и для каждого в отдельности. Приспособились к такому типу и сами избиратели. Проще и понятнее относиться к своему депутату как к источнику материальных благ (песочку в песочнице, лавочке у подъезда, устроителю бесплатных праздников и т. п.), чем как к своему уполномоченному представителю в городском собрании, решающему публичные дела. Ведь в этом случае нужно не просить у депутата, а через, то есть посредством депутата добиваться решения тех или иных общественно значимых проблем. Просить у кого-то всегда проще, чем самому участвовать в решении задач, то есть заниматься местным самоуправлением.

Можно, наверное, задаться целью и выяснить причины, почему так получилось. Но гораздо полезнее понять к чему это привело и как можно что-то изменить.

Про недоверие, разочарование во властных институтах вообще и местных в частности, мы уже упоминали. Следующим этапом может быть озлобленность, апатия, а затем и протестная активность. Думаю, никаких америк тут никто не откроет и не выведет иное направление вектора. На какой точке находится в тот или иной момент времени большая часть разочаровавшихся людей должны определять специалисты.

Наверное, недоверие, граничащее с апатией, о чём может свидетельствовать низкая выборная активность. Но лучше не находиться ни в какой из этих точек. И первый шаг здесь должна сделать местная власть.

Кроме основной формы реализации права на местное самоуправление в виде формирования выборных представительных органов наше законодательство содержит и другие формы, которые могли бы использоваться населением. Например, ТОС — территориальное общественное самоуправление. Закон довольно детально прописывает, как создавать ТОСы, как ими должны управлять сами люди, даже возможность регистрации ТОСа в качестве юридического лица закон предусматривает. Со стороны государства были попытки стимулировать местные органы к созданию таких структур. У нас в городе тоже есть и необходимая нормативная база, и даже 10 советов общественности микрорайонов существуют. Нет, правда, главного — заинтересованности самих людей в создании таких структур и активного в них участия. Удалось"сверху" что-то когда-то создать — хорошо. А вот сам по себе процесс, что называется,"от земли", не идёт. Впрочем, по всей стране похожая ситуация. Люди не очень стремятся"самоуправляться" в предложенной форме, хотя с юридической точки зрения — вполне пригодная структура. Наверное, хорошая форма — ещё не всё, что нужно, чтобы это работало на практике. И призывать или, тем более, заставлять людей делать то, к чему душа у них не лежит — дело безнадёжное. Впрочем, и другого чего-то тоже придумывать особо не надо. По состоянию на конец 2014 года количество выборных лиц, к коим относятся также старшие по домам, подъездам в городе приближается к четырём тысячам человек. И это люди, реально облечённые доверием своих сотоварищей, соседей. Единственным их «недостатком» является то, что появились они не по нормам закона о местном самоуправлении, а по Жилищному кодексу, предусматривающему создание советов многоквартирных домов. Целью и задачами таких советов и таких председателей является, конечно, защита общих интересов собственников жилья в таких домах. Цели понятные и вполне жизненные, отвечающие интересам и самих людей. Потому и количество их столь внушительно. Есть общность интересов — есть и полномочные представители, коим доверено их представлять. Причём в таких старших по домам и подъездам люди склонны видеть не просто представителей их как собственников жилья, но и как неких старост, к которым есть потребность обращаться не только по сугубо жилищно-имущественным вопросам, но и по всем остальным, так или иначе затрагивающим их как горожан. Появиться то они появились, но оказались в общем-то никому не нужны. Управляющие компании, конечно, с ними вынуждены работать, а кое-кто даже пытается взять их на зарплату, превращая из представителей собственников в представителей самих себя. А вот в системе институтов местного самоуправления вроде как"чужаки" — не по тому закону появились. А ведь заниматься им всё равно приходится самыми что ни на есть публичными делами. Такое вот"нечаянно рожденное" местное самоуправление. Пока ещё функционирующие в городе отделы-центры по работе с населением или, как их ещё называют,"мини-мэрии", некоторое внимание конечно им уделяют. Но лишь некоторое. И для этого есть несколько причин. Одна, о которой уже говорилось — «не те» они представители. Из сугубо жилищной сферы, а мини-мэрии — они не от комитета по ЖКХ работают, а от комитета муниципальной службы. Такой вот"лёд и пламень". Другая причина — неопределённость функций самих мини-мэрий. То ли они должны как представители администрации по месту жительства людей работать: жалобы от них собирать, вопросы какие-то решать. Но на это у них и штат неподобающий, и полномочий никаких. Не работает. То ли должны услуги муниципальные по месту жительства оказывать. Но опять не то. Вот и отчитываются по количеству проведенных по месту жительства собраний с населением, в основном информационного характера. Неудивительно, что администрация, так и не придумав мини-мэриям внятного применения, вначале возложила на них функции контрольно-административного управления, заставив составлять протоколы на нарушителей правил благоустройства, чем превратила работников в карающий меч и здорово испортила отношения между ними и людьми, с которыми и призвана была работать по месту жительства. А теперь родилось решение и вовсе эти структуры ликвидировать, попутно сократив управленческий штат, чему сильно огорчились городские депутаты, которые использовали мини-мэрии как канал общения со своими избирателями, найдя, наверное, наиболее логичное и правильное им применение. Ну, а самая, наверное, главная причина, по которой не получается"большой любви" между администрацией в лице мини-мэрий и «нечаянным» самоуправлением граждан, это то, что администрация вообще-то и не несёт на себе функций по обеспечению развития этого самоуправления. Дело администрации — управлять городом как большим и сложным хозяйством. Потому и является администрация органом исполнительным. А представительские функции — они у Думы, у ТОСов (где таковые имеются), у советов микрорайонов и тому подобных структур, формируемых самими гражданами.

Известно, что простых рецептов не бывает, тем более в таких сложных отношениях, как согласование интересов проживающих на одной территории, связанных многочисленными узами, но таких разных горожан. Это тоже одна из задач представительных органов местного самоуправления. Нужно искать системный подход, предусматривающий включение уже фактически создавшихся структур непосредственного самоуправления людей на уровне многоквартирных домов в общую схему органов самоуправления города. Главенствующую роль здесь должна играть Дума Великого Новгорода как представительный орган местного самоуправления. Решить эту задачу можно в рамках действующего законодательства, восполнив недостающие звенья муниципальными нормативными правовыми актами. И реализовывать её нужно уже сейчас, не дожидаясь, когда недоверие, граничащее с апатией, начнёт перерастать в кризис институтов местного самоуправления города.

Константин Демидов

(по материалам «Новой новгородской газеты» № 24 от 17 июня 2015 года)